Польская жизнь

10 дней новой жизни позади. До сих пор трудно осознать, что в этот раз я приехала навсегда, что совсем скоро получу польский документ, дающий мне право легально жить в этой европейской стране.
Я не говорю по -польски. Я провожу свои дни в доме мужа, валясь на диване с ноутбуком и ворохом кружев, лент, бусин. Я делаю украшения и стараюсь учить язык. Для меня это идеальная жизнь с одним только "но" - я не зарабатываю денег и сижу на чужой шее.
На днях был психоз - хотела бросить все и вернуться в Москву. Пыл остудил сайт по трудоустройству. Полезно себе напомнить, что в Москве хорошую работу найти непросто, плюс моя социопатия и депрессивная боязнь общественного транспорта. В общем, я решила остаться. К тому же представить себе жизнь без Анджея - это не в моих силах.


Поляки здороваются, когда входят в помещение (контору, магазин и т.п.). "День добрый" адресован сразу всем и в пустоту. "Да" у них "Так" и отвечая на вопрос они всегда любезно говорят"Так-так". В магазине, если покупаешь мясо, колбасу или что-то вроде и просишь нарезать, нарезанные ломтики сначала завернут в пакетик, а потом в симпатичную обертку. В Польше дешевое и вкусное пиво. В милом городе Освенцим я купила упаковку из 4 банок польского пива за 80 рублей, а сегодня поменяла молнии в своих говнодавах всего за 350 а в Москве мне это влетело в штукарь).
Когда выходишь из нашего дома, то видишь соседский двор с курами и гусями, а вчера я видела индейку - это здоровенный пиздец, который выглядит, как пернатый ацтекский демон, сожравший арбуз. В нашем доме 2 гаража и 2 машины. Наряду с этим благополучием существует общепринятое правило держать при доме собаку в нашем случае собака живет в доме, т.к. ростом не вышла). И, в связи с этой славной традицией, "трава у дома" равномерно сдобрена фекалиями питомца. Мои надежды на американизированное барбекю во дворе испарились.


В нашем холодильнике всегда можно найти много очень вкусных вещей. Мне всегда неудобно есть что-то кроме того, что хозяева дали на обед, и, не смотря на радушное разрешение пользоваться холодильником без ограничений, я воровато тягаю из него что-то только оказавшись на кухне в одиночестве. Кстати, если будете в Польше (хотя это и вряд ли), обязательно купите к пиву длиннющую тонкую колбаску - поляки зовут ее кнут. И местные помидоры черри - это гастрономический оргазм.

В доме есть второй питомец, к которому я питаю гораздо более теплые чувства, нежели к собаке. Дворовый кот, покрытый боевыми шрамами, любимец всех местных кошек. Просто удивительное создание, которое часто выглядит довольно глупо, благодаря выпадающему языку и капающей слюне (я проверяла его череп на наличие дефектов прикуса - не нашла). Ручная плаксивая тварь, которая разглядела во мне свою родственную душу, не слезает с моих коленей, ластится и всячески выказывает свое расположение. Как-то раз вся семья округлила глаза от удивления. когда кот на пару со мной стал есть оливки. А потом и чипсы.

И напоследок - немного о грустном. В связи с тем, что теперь я должна доказать местным представителям власти, что я вменяема, бескорыстна и полезна (или хотя бы не вредна) польскому социуму, мы должны снять балдахин со свастикой. Действительно обидно, учитывая, сколько времени и сил Анджей потратил не то, чтобы его сделать.

---

№1

Людей необходимо уничтожать. От них уже просто житья никакого не стало: в метро сесть некуда, в магазинах не протолкнёшься, семечками всё заплевали.

Люди расхватали все прекрасные вещи: зайдёшь в магазин, а там остались одни картонные сосиски и кособокие пиджаки. Даже продавцы уже спохватились: на те вещи, которые им самим нравятся, они специально ломят такие цены, чтобы никто не купил.

И главное, нет от них никакого спасения.

Запрёшься у себя в квартире, так нет: звонят, сволочи! В дверь, по телефону, в пять утра, сорок восемь звонков. «Да!!! Алло!!!» — «Что новенького?» — спрашивают. Всех уничтожать. Чтобы от людей убежать, нужно сначала полчаса в метро на эскалатор проталкиваться, потом слушать в электричке два часа про пластмассовые чудо-верёвки и ещё час через бурьян в самую чорную чащу прогрызаться, чтобы выйти, наконец, на поляну. А там уже насрано, в самой середине. И бутылка от кока-колы.

Пустыня, Джомолунгма, антарктида, луна — нигде нет спасения. Вылезут и бутылочку спросят. Или как дела.

Поэтому — уничтожать.

Для начала нужно всем желающим раздать автоматы и сказать, что им ничего не будет.

Уже через день половина начальников, зятьёв, тёщ, свекровей и тамбовских родственников будет валяться в лесопосадке. Трамваи утопить, метро засыпать, нечего шастать туда-сюда, пусть дома сидят, детей воспитывают как следует, а то все стены хуями изрисовали уже.

Отключить воду. Когда спросят, где вода, ответить: «Выпили. Сами знаете, кто».

Бани взорвать, сказать, что чеченцы. Электричество отключить, сказать, что хохлы.

Через неделю ещё живых собрать на площади и рассчитать на первый-четвёртый. Первых-вторых расстрелять на месте, третьих объявить сраным говном, четвёртых — сверхчеловеками.

Сраное говно поселить в бараки и кормить червивым горохом. Сверхчеловеков поселить в Кремль и Эрмитаж и кормить одними устрицами. В туалет не выпускать. Каждую пятницу проводить среди сверхчеловеков розыгрыш лотереи. Кто выиграл, того уничтожать.

Установить полную диктатуру. Диктатора назначать по понедельникам из сраного говна. В воскресенье вечером расстреливать. С вечера воскресенья до утра понедельника — полная анархия. Все ебут всех. Кого не ебут, того уничтожать. В шесть утра все на работу.

Через год оставшихся посадить в баржу и утопить.

Выйти на поляну, проверить — если опять насрано, всё повторить.

№2

Прежде чем спасать население, его необходимо рассортировать.

Для этого устраивается коридор, в нём пятьдесят, например, дверей. Двери в случайном порядке открываются на себя и от себя. На них в случайном же порядке развешиваются таблички НА СЕБЯ и ОТ СЕБЯ.

Если кто ни разу не угадал — того отправлять налево, кто все до единой угадал — направо. А остальных — в телогрейки и в Лагерь.

Которые ничего не угадали, тех назначают придумывать мысли, как бы сделать так, чтобы всем хорошо. А которые всё угадали заставляют тех, которые в телогрейках, это в жизнь воплощать.

Можно, например, придумать построить забор от тихого океана до атлантического, чтобы на каждой его дощечке слово ХУЙ было так написано, что ни одна буква на другую во всём заборе не похожа.

Да много разных смешных штук можно выдумать.

№3

Для полного и окончательного наступления Нового Православного Порядка необходимо следующее:

Вкопать на обоих полюсах чугунные столбы высотой километров триста. Чугуна у нас дохуя и девать нам его совершенно некуда. На каждом столбе сверху устанавливаются реактивные двигатели с ракеты протон, штук сто или двести, лучше тысячу, и эти двигатели дуют на северном и южном полюсах в противоположные стороны. Керосину нам тоже не жалко, а Европа обойдётся, потому что скоро он ей всё равно не понадобится. Лет через десять-двадцать земная ось изменит угол наклона, и америка окажется на Тёмной Стороне Земли, а европу всю смоет тайфунами и цунами в результате таяния антарктиды. На Руси установится приятный мягкий климат, наподобие того, который сейчас на сейшельских островах, а весь Талибан окажется в зоне вечной мерзлоты.

Если Православному вдруг захочется зимушки-зимы и прокатиться на с бубенцами тройке, он может поехать в африку. В африке будет климат как сейчас в сибири, негры научатся лепить пельмени, бить белку в глаз и сбивать кедровые орехи при помощи деревянных колотушек — это у них должно хорошо получаться. Немного жалко австралию, она в общем-то никому ничего плохого не сделала, но и хорошего тоже, так что да и хуй с ней.
В дальнейшем необходимо будет установить такие же столбы в противоположных точках экватора и замедлить скорость вращения земли вокруг оси раза в два, потому что нынешнюю продолжительность суток наверняка установили нетерпеливые Жыдомасоны, которым хочется, чтобы у них почаще наступала ханука. А Православному не надо, чтобы чаще, ему надо чтобы Новый Год был в два раза длиннее. Кроме того, Православный при нынешних сутках только продрал глаза и совсем уже было собрался поработать — а уже вечер и необходимо пить Водку. Из-за этого Жыдомасоны пока ещё всегда выигрывают.

Те люди, которые окажутся на Тёмной Стороне Земли, они, конечно, сразу запросятся назад, и мы их пустим, потому что мы в общем-то не такие уж злые. Мы пошлём их добывать цырконий из месторождений в оттаявшей антарктиде. Нам самим этот цырконий нахуй не нужен, но главное в нём то, что он страшно ядовитый и добывать его очень неприятно. И когда бывшие наши соотечественники изблюют гамбургеры и кока-колу из чрева своего, вот тогда мы, может быть, их и пустим пожить где-нибудь, там, где комаров побольше.

№4

Разрешить свободный выезд. Заполнять никаких документов не нужно. Назад не впускать никогда и ни при каких обстоятельствах. Нобелевский ты лауреат или желаешь поцеловать бетонную полосу в шереметьево-два — это никого не ебёт, раньше надо было думать.

За границу погулять выпускать без документов, куда пустят. Если через три дня не вернулся, считается самоволка и по приезду расстреливать.

По первой просьбе впускать всех желающих, кроме тех, кто свободно выехал. Негров, папуасов — да кого угодно. Единственный экзамен: человек должен уметь разборчиво послать пограничника нахуй. Обратно выехать нельзя.

Президента назначать раз и навсегда пожизненно. Если плохой президент, немного подождать, может быть исправится. Потом расстреливать.

Отделить, наконец, церковь от государства. Если заметили, что президент крестится или помянул Господа нашего, расстреливать немедленно сразу нахуй.

Вообще расстреливать как можно больше. С утра до вечера расстреливать меньше, а лучше всего расстреливать ночью, когда слаб человек, когда ждёт стука в дверь.

И главное, чтобы никто не пиздел, не пиздел вообще ничего.

---

Хилари одобряет

Чего уж тут витеивато расписывать - на Myaspace с моими украшениями мне прислала сообщение Хилари Келлер. Ей нравится. Ура!

---

Вечер, Бутово, мороз

Вчера была среда.
Морозы не унимаются, улица воспринимается, как неприспособленное к жизни, пространство, выход, в которое, возможен лишь в специальном защитном костюме. От этого, наверное, так мучительно добираться с утра на работу и так замечательно тупить вечерком у компьютера дома.
Это я к тому веду, что вчера, выйдя из метро, на своей, ставшей радной, Бунинской аллее, я рысцой преодолела приличное расстояние от метро до магазина, виртуазно балансируя на особенно скользких участках дороги.
В синеве зимнего вечера нутро маленького магазинчика кажется оранжевым. Внутри тепло, мало народу. Вдоль стены холодильники с пивом. Как я люблю эти моменты.
Рабочий день закончен. Дома никто не ждет. Есть немного денег.
Отоварившись в магазине, топаю до дома. Нужно пройти метров 50. Снег лирично хрустит под ногами, в окнах домов горит свет. А меня ждет очередной приятный вечер в собственной компании.
Квартира встретила меня, ласкающей слух, тишиной.
Вперели еще больше недели этого удовольствия. А потом... потом переезд в Польшу. Полный дом новых родственников, отсутствие одиночества, отсутствие близких к дому магазинов и.... трееееееезвость.

@темы: душевноэ

---

Приятно осознавать...

... что руки растут не из задницы. Хотя это мое сугубо личное мнение.

---

Красивейшая песня, совершенно потрясающее звучание немецкого языка, образы из прошлого, которое, кажется, отделено от настоящего сотнями лет.


Ich werde in die Tannen gehn
Dahin wo ich sie zuletzt gesehn.
Doch der Abend wirft ein Tuch aufs Land,
Und auf die Wege hinterm Waldesrand.
Und der Wald der steht so schwarz und leer,
Weh mir oh weh, und die Vogel singen nicht mehr.


Ohne dich kann ich nicht sein, ohne dich!
Mit dir bin ich auch allein, ohne dich!
Ohne dich zahl ich die Stunden, ohne dich!
Mit dir stehen die Sekunden, Lohnen nicht!

Auf den Asten in den Graben,
Ist es nun still und ohne Leben.
Und das Atmen fallt mir ach so schwer,
Weh mir oh weh, und die Vogel singen nicht mehr!


Ohne dich kann ich nicht sein, ohne dich!
Mit dir bin ich auch allein, ohne dich!
Ohne dich zahl ich die Stunden, ohne dich!
Mit dir stehen die Sekunden, Lohnen nicht!

Und das Atmen fallt mir ach so schwer
weh mir oh weh, und die Vogel singen nicht mehr


Ohne dich kann ich nicht sein, ohne dich!
Mit dir bin ich auch allein, ohne dich!
Ohne dich zahl ich die Stunden, ohne dich!
Mit dir stehen die Sekunden, Lohnen nicht!

---

How To Tell A Jew

Things are lively in Mr. Birkmann's 7th grade boys' class today. The teacher is talking about the Jews. Mr. Birkmann has drawn pictures of Jews on the blackboard. The boys are fascinated. Even the laziest of them, "Emil the Snorer," is paying attention, not sleeping, as he so often does during other subjects. Mr. Birkmann is a good teacher. All the children like him. They are happiest when he talks about the Jews. Mr. Birkmann can do that well. He learned about the Jews from life. He knows how to put it in gripping terms such that the favorite hour of the day is the "Jewish hour." Mr. Birkmann looks at the clock.

"It is noon," he says. "We should summarize what we have learned in the past hour. What have we talked about?"

All the children raise their hands. The teacher calls on Karl Scholz, a small lad in the front row. "We have talked about how to recognize the Jews."

"Good. Say more!"

Little Karl reaches for the pointer, steps up to the board and points at the drawings.

"One can most easily tell a Jew by his nose. The Jewish nose is bent at its point. It looks like the number six. We call it the Jewish six. Many non-Jews also have bent noses. But their noses bend upwards, not downwards. Such a nose is a hook nose or an eagle nose. It is not at all like a Jewish nose."

"Right!" says the teacher. "But the nose is not the only way to recognize a Jew..."

The boy goes on. "One can also recognize a Jew by his lips. His lips are usually puffy. The lower lip often protrudes. The eyes are different too. The eyelids are mostly thicker and more fleshy than ours. The Jewish look is wary and piercing. One can tell from his eyes that he is a deceitful person."

The teacher calls on another lad. He is Fritz Müller, and is the best in the class. He goes to the board and says:

"Jews are usually small to mid-sized. They have short legs. Their arms are often very short too. Many Jews are bow-legged and flat-footed. They often have a low, slanting forehead, a receding forehead. Many criminals have such a receding forehead. The Jews are criminals too. Their hair is usually dark and often curly like a Negro's. Their ears are very large, and they look like the handles of a coffee cup."

The teacher turns to the students.

"Pay attention, children. Why does Fritz always say 'many Jews have bow legs', or 'they often have receding foreheads,' or 'their hair is usually dark'?"

Heinrich Schmidt, a large, strong boy in the last row speaks.

"Every Jew does not have these characteristics. Some do not have a proper Jewish nose, but real Jewish ears. Some do not have flat feet, but real Jewish eyes. Some Jews cannot be recognized at first glance. There are even some Jews with blond hair. If we want to be sure to recognize Jews, we must look carefully. But when one looks carefully, one can always tell it is a Jew."

"Very good," the teacher says. "And now tell me about other ways to tell Jews from non-Jews. Richard, come up here!"

Richard Krause, a smiling blond lad, goes to the board. He says: "One can recognize a Jew from his movements and behavior. The Jew moves his head back and forth. His gait is shuffling and unsteady. The Jew moves his hands when he talks. He "jabbers." His voice is often odd. He talks through his nose. Jews often have an unpleasant sweetish odor. If you have a good nose, you can smell the Jews."

The teacher is satisfied.

"That how it is, kids. You have paid attention! If you pay attention outside school and keep your eyes open, you won't be fooled by the Jews."

The teacher goes to the lectern and turns the board. On the other side a poem is written. The children read it out loud:

"From a Jew's face
The wicked Devil speaks to us,
The Devil who, in every country,
Is known as an evil plague.

Would we from the Jew be free,
Again be cheerful and happy,
Then must youth fight with us
To get rid of the Jewish Devil."

---

Начало рабочей недели. Москва, зима, холод. Воспоминания о двух неделях, проведенных в Польше никак не греют, а лишь заставляют впадать в тоскливое оцепенение.
В этот раз отчаяние и разочарование, которое я испытала, выйдя из аэропорта Шереметьево, было несравнимо сильнее, чем в предыдущий раз.
Мерзлый, воняющий бензином воздух, ударил мне в ноздри едкой волной. Тупо суетящиеся люди тут же вызвали позабытое на 2 недели чувство - раздражение.
Выход на следующий день на работу - тема отдельная. Благо, была пятница.
Моя тоска вчера достигла своего пика и мой крик души достиг сознания Анджея. Сегодня он идет оформлять приглашение. Процесс запущен, но все еще остается целая вечность до следующей встречи.

---

I can`t belive that...

Neuzely spustya vremya ya budu skuchat` po Rossii i po moscovscomu unilomu bidlu? Ya prosto ne veru... Nevozmozno.
Ya vas vseh NENAVIZU!

@настроение: Horosho tam, gde VAS net, blya

---

Как же я устала. Такое чувство, что я не спала несколько лет. Последняя неделя была кошмаром. Подъем в 6 утра, весьсветовой день на работе, а после - личные неоконченные дела, встречи, встречи, встречи, долги, обязательства... Сгодня последний рабочий день в 2009 году. Если он меня не прикончит, то завтра я опять должна буду проснуться в районе 6-ти, потому что в 7 приедет такси. Боже, от всего этого количества информации и нехватки времени мне даже трудно дышать. Хочу просто лечь спать в каком-нибудь телом темном месте и там сдохнуть, хехе.
А на работе веселуха - все друг друга поздравляют, дарят шоколадки, конфеты. А я никому ничего не купила и реально охуела, когда у меня на столе выросла горка и сладостей.
Ждем приезда начальства. Оно приедет злое и выебистое, как всегда, но приятно чувствовать, что всем сегодня на это насрать)
Тревожит, правда, факт снегопада. Не хотелось бы завтра проторчать в аэропорту в ожидании летной погоды. А так все очень даже хорошо. Только ног не чувствую.

---

Веселые деньки.

Уходящий год визжит и брыкается, не желая убраться, наконец, в прошлое. Будто назло, подкидывает мне побольше неотложных дел, которые нужно сделать до отъезда, ставит совершенно идиотические преграды, путает, пугает...
В общем, я раскусила этого гада и довольно спокойно взялась за решение первостепенных проблем, самая важная из которых - свадебное платье. Оно готово. Никогда бы не подумала, что замуж буду выходить в платье, сделанном своими руками. Осталась уйма других маленьких дел - купить туфли, подарки, жизненно необходимые мелочи, и забрать-таки паспорт с визой из агентства!
Сегодня предстоит обмануть вермя и успеть в сто мест за один час. Продержаться три сумасшедших дня и упасть замертво в салоне самолета с чашкой кофе. Молюсь о месте у иллюминатора. Такси закажу на 6 утра, в 10:15 вылет, в 10:15 уже по варшавскому времени - прилет) 31-е декабря, предпраздничный день в аэропорту, 2,5 часа пути и Новогодняя ночь с любимым в отеле в центре Варшавы. Я сама себе завидую.
А теперь пора заканчивать витать в облаках и возвращаться в серую офисную кутерьму.

---

Итоги года

Cлово года: скоро
Группа года: Psyclon Nine
Песня года: Ohne Dich
Знакомства года: Andrzej
Встреча года: первая встреча с любимым в Киеве
Цвет года: ну черный...
Шок года: Кидалово на предыдущей работе.
Человек года: Andrzej
Мечта года: поехать в Германию (сбылась)
Радость года: новые татуировки и пирсинг языка
Переломная дата года: 15 апреля
Геморрой года: проблема с деньгами (решилась)
Напиток года: дешевое белое вино
Запах года: керосин
Еда года: Польская стряпня)
Экстрим года: их 2: предложение руки и сердца через неделю после знакомства (я согласилась); визит в Германию в день падения Берлинской стены.
Шмотка года: свадебное платье, которое все еще в проекте
Город года: Краков
Актер года: Уильям Дефо
Огорчение года: облом с поездкой в Германию в начале года
Подарок года: кольцо с бриллиантом; за мои долги расплатились
Глупость года: их несколько, но все в прошлом
Цитата года: Ты красивая, я красивый - нам надо пожениться (с) Andrzej
Отрыв года: Евро-тур с любимым на машине.
Месяц года: июнь
Не месяц года: Январь

---

Finally!

Наконец все-все хорошо!
Волшебным образом исчезла большая часть денежного долга, я получила очередной шенген, авиабилеты куплены, отель забронирован... Впереди волшебное путешествие - 31 декабря я улетаю в Варшаву, чтобы встретить Новый год с любимым, провести две потрясающие недели с ним и... выйти замуж. Очень давно я не была так счастлива.
Теперь остались приятные хлопоты с подарками и свадебным платьем. А ожерелье сделано на заказ.

@настроение: Еще 3 недели

---

Г.Л. Олди "Мэйлы русскому другу"

Нынче холодно, и в доме плохо топят,
Только водкой и спасаешься, однако.
Я не знаю, Костя, как у вас в Европе,
А у нас в Европе мерзнешь как собака.

Приезжай, накатим спирту без закуски
И почувствуем себя богаче Креза -
Если выпало евреям пить по-русски,
То плевать уже, крещен или обрезан.

Я сижу за монитором. Теплый свитер,
Уподобившись клопам, кусает шею,
В голове кишат мечты про аквавиту -
Лишь подумаю, и сразу хорошеет.

За окном в снегу империи обломки,
Пес бродячий их клеймит мочою желтой,
Знаешь, Костя, раз сидим на самой кромке,
То уж лучше бы в штанах, чем голой жопой.

И приличней, и не так страдает анус,
И соседи-гады сплетничать устали.
Никуда я не поеду. Здесь останусь -
Мир и так уже до дырок истоптали.

Близко к вьюге - далеко от Кали-юги.
Как сказал мне старый хрен у ресторана:
"Все жиды и губернаторы - ворюги!"
Взгляд, конечно очень варварский и странный.

Был в борделе. Думал, со смеху не встанет.
Дом терпимости эпохи Интернета.
Тот к гетере, этот к гейше иль к путане...
Заказал простую блядь - сказали, нету.

Поживем еще. А там и врезать дуба
Будет, в сущности, не жалко. Может статься,
Жизнь отвалит неожиданно и грубо -
Все приятнее, чем гнить вонючим старцем.

Сядем где-то между Стиксом и Коцитом,
На газетке сало, хлеб, бутылка водки,
И помянем тех, кто живы: мол, не ссы там!
Все здесь будем. Обживемся, вышлем фотки.

Холод стекла заплетает кружевами.
В щели дует. Как всегда, забыл заклеить.
В старом скверике февраль переживает
И, ссутулившись, метется вдоль аллеи.

Календарь китайский с рыбками. Сардины
Или шпроты - жрать охота, вот и грежу.
Подоконник белый. Белые гардины.
В кресле - я. Еще бываю злой, но реже.

@темы: душевноэ

---

Одноногий мужик.

Жил был одноногий человек. Был он мужчиной средних лет, одинокий, грустный и пьющий. И не было у него левой ноги. Лет десять назад наступил на ржавый гвоздь - заражение крови, гангрена. В общем - ужас!
Надо сказать, что с двумя ногами жизнь у мужика этого тоже особо хорошей не была. Выпивал, вкалывал за небольшие деньги, был женат, но неудачно, а блядовать как-то не получалось. Тоска, а тут еще ногу отрезали. Эх...
И стал жить калека один, на отшибе города. Ездил за пенсией раз в месяц, ходил в магазин каждый вечер, смотрел телевизор и засыпал неизменно с четвертой недопитой бутылкой Охоты.
Вот так нехитро, год за годом, проходила жизнь. И не сказать, что мужик задумывался о высоком - мол, отчего живу я как скотина, алкоголик и калека. И мечты у него не было. Хотя, трудно иметь мечту в такой ситуации, наверное. Тут уж не до романтики. Вчера камень из почек шел - от боли такой на стенку лезешь, все ждешь, когда поссать припрет, чтоб песочек вышел. Ну разве ж это мечта?
Зато была у мужика одна традиция. Раз в месяц он забирал пенсию и шел в местный Макдоналдс - очень нравилось ему украдкой водочку наггетсами закусывать. Получалось как в ресторане - и горячее тебе, и водочка, и десерт, если пожелаешь. А потом его быстро размаривало и он возвращался домой.
Однокомнатная квартира старого мужика-калеки тема отдельная, но интересная. В прихожей один клетчатый тапок, при чем левый, одинокий крючок, торчащий из стены - служит вешалкой для единственного старого пальто,в котором, кстати, совершенно спокойно можно ходить с середины осени до апреля, а то и дольше. Вот это вещь! Умели же раньше делать - не то что сейчас. Вздутый линолеум и стертый паркет едва ли экзотика, дохлые мотыли и мухи между оконными стеклами создавали неповторимый уют бедняцкой лачуги. Зато неприкасаемый хрусталь в серванте все еще вызывал благоговение и трепет.
Ржавые трубы в ванной, потрескавшийся кусок мыла, сомнительного вида кисть для бритья, зубная щетка с примятой щетиной - мужская гигиена должна быть простой и лаконичной.
Все это мужик любил и берег, был аккуратен в быту, старался ложиться спать пораньше.
Близился Новый год. Декабрь выдался теплый и дождливый. Народ суетился перед праздниками, женщины волокли домой большие пакеты, набитые деликатесами к праздничному столу, мужчины толпились у елочных базаров. Мужик никогда не наряжал елку, но обязательно срезал несколько еловых веток в ближайшем лесу - "для запаха". 31-го вечером он смотрел огоньки, ел шпроты с мандаринами из казенного набора, пил Советское шампанское и ждал поздравлений президента.
И в этот новогодний вечер, умиротворенный пивом с шампанским, мужик клевал носом, дожидаясь боя курантов. Зачем ему нужны были эти куранты - он и сам не знал, знал только, что "так надо". И вот, на экране телевизора появился циферблат, на котором стрелки отсчитывали последние секунды уходящего года. В эти моменты мужика, почему-то, охватывало легкое волнение. Когда мужик был совсем маленький, мама говорила ему, что когда куранты в Новый год бьют 12-ть раз - нужно загадывать желание и оно обязательно сбудется, потому что это же Новый Год!
Прошли годы - мама умерла, мужик повзрослел, состарился, но про желание помнил всегда, хотя уже давно ничего не загадывал. Он сидел и слушал бой, шкрябая ногтями трехдневную щетину. Ну что он может пожелать? Ногу? Ну во-первых - новая нога точно не вырастет, а во-вторых - что бы изменилось с новой ногой? Вероятнее всего- ничего. Пришлось бы купить два тапка. Иметь мечту трудно, и не иметь тоже. Мужику стало грустно.
Наступил новый год. На улице послышалась пальба - народ вышел из домов пошуметь петардами. Раздался звонок в дверь. Мужик не особо удивился - кто-то с пьяну ошибся, вот и все. Тяжело поднявшись, мужик направился к двери. Посмотрел в глазок - за дверью стоял другой мужик. Выглядел он вполне трезво и даже прилично. Красное лицо, борода и меховая шапка. Мужик открыл дверь.
-С Новым годом! С новым счастьем - проскандировал другой мужик.
-Вас так же - сухо ответил мужик. - Вам кого?
-Юрий Петрович? - осведомился другой мужик, хлопая себя по карманам, видимо, ища что-то.
-Он самый, - мужик нахмурился. - А кто спрашивает?
-Из социальной службы я, - мужик достал какое-то удостоверение и помахал перед носом мужика.
Мужик инстинктивно доверился удостоверению и открыл дверь пошире, приглашая войти.
-Николай, - представился незнакомец.
- Юрий Петрович, - неуверенно ответил мужик.
Николай разулся и, не снимая верхней одежды, прошел в комнату.
- Н-да, негусто- заметил гость, окидывая взглядом праздничный стол.
-Чем богаты - угрюмо развел руками мужик.
-Ну, это мы сейчас исправим, - заявил другой мужик, доставая из-за пазухи почему-то запотевшую бутылку водки, а следом за ней банку маринованных огурцов и нарезку колбасы.
Мужик оторопело наблюдал, как Николай разливал холодную водку по хрустальным рюмкам, которые он по-хозяйски достал из серванта и накалывал на вилки огурцы.
- Ну, выпьем за Новый год? - бодро предложил гость.
Мужик недоверчиво взял рюмку и повертел ее в руках.
-С Новым годом, - наконец сказал мужик, чокаясь с Николаем.
Выпили, закусили огурцами и бутербродами с колбасой.
-Ты желание-то загадал, Юрий Петрович? - вдруг осведомился Николай.
Мужик часто заморгал от неожиданности.
-Какое желание? Неееееет, - промычал он.
-А зря! - воскликнул незнакомец. -Но мы сейчас и это исправим! Вот скажи - у тебя мечта есть?
Дважды застигнутый врасплох мужик молчал, пытаясь прикинуть, что происходит.
- Я не мечтатель какой-то, - наконец нашелся мужик. - У меня телевизор без пульта, кран на кухне течет, пенсию маленькую платят и ноги у меня нет.
Николай молча улыбался. Затем встал и подошел к окну.
-Посмотри, Юрий Петрович, как на улице хорошо, какое небо звездное.
Юрий Петрович машинально подошел к окну, чтобы проверить звездное небо, а гость продолжал:
-У каждого, Петрович, есть своя несбыточная мечта. Пульт ты себе купишь, кран починишь, пенсию повысить обещали, а нога тебе, Петрович, и вовсе не нужна - купишь новые тапки и все. Ты бери выше. Ведь что такое мечта - мечта это сказка и если ты в эту сказку хоть чуть-чуть да веришь, то это значит, что и стремишься ты к чему-то большему и достоин ты чего-то большего.
Мужик слушал, открыв рот. Он был очень удивлен, поскольку давно не слышал такого количества хуйни от одного человека. Гость заставлял мужика чувствовать себя неловко, к тому же уже хотелось спать.
-Спасибо тебе, Николай, за поздравления, - начал мужик. -Но мечтают пусть другие, не для меня это... Да и поздно уже, устал я.
Николай намек понял, но не обиделся.
-Ну, с Новым Годом тебя, Петрович, еще раз, - сказал Николай, пожимая руку мужику. - Пора мне.
Мужик проводил Николая до двери и вернулся в комнату. На столе стояла почти полная бутылка водки, банка с огурцами и целая упаковка нарезанной колбасы. Мужик улыбнулся. Вдруг, он заметил на столе белый конверт. Не долго думая, мужик открыл конверт и достал из него поздравительную новогоднюю открытку, а в ней послание: "С Новым Годом, уважаемый Юрий Петрович! Прими мои наилучшие пожелания и подарок. Дарю я тебе то, о чем люди чаще всего мечтают - теперь ты, Юрий Петрович, можешь летать, как птица - целый год. Всего хорошего! Николай."
Мужик стоял как вкопанный, держа открытку в руках. Он не верил Николаю, не верил, что вдруг может летать - тем более он никогда и не мечтал об этом. Но сейчас мужик снова вспомнил маму. Как она ловко завязывала шнурки на обоих его ботиночках, когда он был еще маленький и у него было две ноги. Он вспоминал, как помогал маме накрывать на праздничный стол, как они ждали отца, который задерживался на работе, как все вместе шли гулять после боя курантов. По грубому небритому лицу мужика покатились крупные слезы. Они застывали в глубоких морщинах, так и не докатившись до подбородка.
Мужик вытер глаза рукавом и вышел в прихожую. Обул правый ботинок, взял костыль и вышел на лестничную клетку. Заперев дверь, он вызвал лифт. В кабине лифта он нажал на кнопку последнего этажа.
Лифт остановился на четырнадцатом этаже. Мужик вышел из кабины и направился к люку, который вел на крышу. Прислонив костыль к стене, и, подтягиваясь на руках, он забрался по ступенькам к самому люку. Люк был открыт - редкий случай, кстати говоря.
Мужик взял костыль и выполз на крышу. Было тихо, люди устали и разошлись по домам спать. Облака разлетелись, показались звезды. Все еще мокрое от слез лицо мужика обдувал легкий ветерок. Мужик сделал глубокий вдох. Хорошо....
Подойдя к краю крыши, он увидел маленькие машинки, беспорядочные припаркованные спешащими домой хозяевами, грязные сугробы, унылые детские площадки, школу. "И ведь все это кому-то нужно... а мне нужен только костыль" - пронеслось в голове у мужика.
Мужик не был сентиментальным или религиозным. По-этому он просто перешагнул ограждения и полетел. Сначала вниз, а потом.... Потом мужик начал парить, как птица, потеряв от неожиданности костыль. Он летел, наворачивая круги над знакомыми ему местами. Он думал о Николае, о маме и о том, что забыл выключить свет в комнате.
Полетав немного, мужик почувствовал, что замерзает и пошел на снижение.
Земля приближалась очень быстро, мужик испугался. Он поджал ногу и закрыл голову руками. Через секунду он уже кубарем катился по холодным лужам, больно обдирая руки об асфальт.
-Ебтвоюмать!!!! - орал мужик, тормозя всем своим телом по грязной дороге.
Наконец все закончилось. Ошалевший и истерзанный мужик сидел на земле и пытался решить - как ему добраться до дому. Нужно найти костыль. Мысль о том, что можно долететь, почему-то не приходила к нему в голову.
- Тоже мне - мечта. Это они там хорошо пошутили, наверное, - бурчал под нос мужик, прыгая на одной ноге в направлении своего дома. - А костыль мне никто не поможет найти сейчас, да?!!! Ах, ну конечно, я ж теперь летаю, этого достаточно! Спасибо большое!
Мужику было очень обидно. Ладони саднили, пуговицы от пальто поотлетали, костыля нигде не было. Становилось все холодней. Отчаявшийся мужик растерянно оглядывался по сторонам, как вдруг увидел свой драгоценный костыль, торчащий из песочницы! Мужик не поверил своему счастью, даже рассмеялся.
Вернувшись домой, мужик на радостях выпил еще пару рюмок водки, провожая старый год и, совершенно счастливый, лег спать. Больше он не летал. Даже во сне.

---

Мои сны способны рассказать мне всю правду, которую скрывает от меня мое собственное подсознание. Вторую ночь вижу сны, в которых я одна то в Токио, то в Дюссельдорфе. Жестокая и деструктивная правда моих чувств, привязанностей и приоритетов. Это самые закрытые и неприглядные стороны моего существа. Почему во сне я вижу Кеймона, а не Анджея? Почему мне снится тату-салон в Дюссельдорфе, в котором работает Кеймон и я пытаюсь найти его. Да потому что я чудовище, которое никогда не отступает от своих желаний и целей. Даже если мой человеческий разум стремится к предпочтению достижимых благ, то моя суть, скорее, уничтожит меня, чем откажется от желаемого. И в глубине души я точно знаю, что мне нужно, чтобы эта цель считалась достигнутой.
Чувствую себя древним насекомым, которое живет в песке и не имеет глаз. Такая тишина в мыслях, сознании и эмоциях, что кажется, будто я ко всему готова. Но этой ночью, перед сном, у меня был приступ паники - вдруг показалось, что моя смерть совсем близко. И стало так тоскливо, когда я представила, как мое тело, мое лицо, пальцы, глаза, губы - начнут разлагаться, смердеть и порождать кишащие клубки червей. Мое лицо, которое когда-то было детским, когда-то улыбалось, которое целовали и называли красивым. Всего лишь мое. Всего лишь лицо. Чувства людей так сильны и не обусловлены, а смерть так проста и всегда несвоевременна.

@настроение: тихо

@темы: душевноэ

---

Hellcome to Moscow

Ну вот и пролетели 2 самые лучшие недели в моей жизни. Поверить не могу, что все позади и теперь меня ожидают недели жалкого существования в холодной и грязной Москве. Греет только мысль, что через полтора месяца я нова вернусь туда, к своему любимому солнышку...
Надо сказать, что это была самая информативная, деятельная и насыщенная поездка куда-либо из всех предыдущих. Помимо Польши и ее памятников истории - Аушвиц и Биркенау, я посетила Германию (Дрезден) и Чехию (не Прагу, а бизлежащие к немецкой границе города и местный замок).
Хотя с Прагой было то одно очень длинное приключение, когда по дороге домой, я делала пересадку в Праге. Из-за тумана мой рейс на Москву перенесли на неопределенное время, т.к. самолет не смог приземлиться в Праге и полетел в Берлин. Я протусила в аэропорту 8 часов. Зато накупила сувениров, среди которых настоящий чешский абсент и изрядно напилась в местном баре.
Но главные впечатления у меня остались от посещения Германии. По личным причинам.. хех.

Я в роли Адика

Спустя время с возвращения из поездки в Польшу, появилась возможность и желание написать о своих ощущениях и приобретениях. Чисто чтобы спустя еще время, обратиться к забытым открытиям.
Я очень люблю летать на самолетах. Я думаю, что это подсознательное - мне нравится именно улетать, потому что всегда есть такое детское ощущение, что улететь можно только в сказку. В этот раз так оно и было и даже мой взрослый, почти лишенный сентиментов, разум, полностью осознавал всю прелесть момента.
Добираться до Кракова пришлось двумя самолетами. Сначала до Праги, потом до Кракова. Обратная дорога была аналогичной, но об этом позже, ибо есть занимательные моменты, о которых стоит рассказать отдельно.
Я очень боялась таможенников и паспортного контроля на Польской границе, т.к. была наслышана о дотошности и недружелюбии таможенных работников. Это был бесконечный стресс, пока я не долетела до Праги и с поразительной быстротой не оказалась в салоне второго самолета, пройдя очередной паспортный контроль без каких-либо вопросов со стороны пограничников. Остался последний этап - Польша.
Я летела над полупрозрачными облаками, сквозь которые можно было разглядеть городские огни и светящиеся поминальными свечами пятна кладбищ. Самолет приземлился в Кракове и я с одной лишь ручной кладью отправилась на очередной паспортный контроль. Попетляв по коридорам, я вышла в зал прибытия... и через мгновение меня уже кружил в объятиях мой Анджей. Вот так выглядят "недружелюбные" пограничные службы и "дотошные" таможенные досмотры.
Мы сели в машину Анджея и отправились домой, в маленькое местечко под Краковым, дорога к которому вела через милые деревеньки, поля и озера. Было уже темно и буквально на доли секунды в светлом пятне автомобильных фар промелькнуло две фигурки. Я еле успела разглядеть - олени!!! В такой большой помойке, как Москва, единственная фауна, которую можно встретить в естественных условиях - это голуби, собаки да крысы.
На следующий же день мы отправились в российское посольство, чтобы взять документы для регистрации брака на территории Польши. Я могла бы сделать все эти документы заранее еще в Москве, но моя интуиция меня не подвела - приехав в Польшу, я обнаружила, что все услуги по переводу, заверению и выдаче дешевле и быстрее в разы!
Сделав все скучные бюрократические дела, мы отправились на викенд в Германию и на обратном пути заехали в Чехию. С Германией у меня свои счеты. В начале этого года мне очень дорого обошелся опыт отношений на расстоянии и расстроившаяся поездка к тогдашнему объекту страсти. Все закончилось быстро, но мучительно, мы перестали общаться. Бестолку пытаться описывать происходящее тогда, потому что невозможно передать все те испытания, разочарования и безысходность. Одним словом - Германия стала для меня постоянной целью, которую я считала недостижимой и мне всегда казалось, что сама страна ненавидит меня и никогда не впустит.
Первым, что я увидела, переехав границу Польши и Германии - белые огромные ветряные мельницы. Целое поле этих мельниц. а потом у меня началась паранойя. Мне казалось, что на меня пялятся все - люди, деревья, дома, дорога. Что каждый камень меня там ненавидит. И меня это чертовски веселило. Я себя чувствовала пьяной от удовольствия. Я все равно проникла, я здесь.
Мы нашли наш дешевый отель в центре Дрездена, оставили вещи в номере и пошли на прогулку. Оказалось, что мы приехали в Германию очень вовремя - местные праздновали падение Берлинской стены. Удивительно, как совпали наши с Германией праздники в тот день.
Утром мы выписались из отеля и пошли гулять в центр. Красивый город, очень уютный, но промозглая погода не давала в полной мере насладиться пребыванием. Мы очень замерзли и решили продолжить путешествие - заехать в Чехию по дороге домой.
Я люблю Чехию. Особенно то место, что на границе с Германией. Так живописно, уютно и тихо. прекрасные дома, редкие прохожие, зеленеющие в лесах горы и Эльба. Мы намеревались осмотреть местный замок, который был переустроен в отель. В замке мы нашли чудесный магазинчик с сувенирами. Денег у меня особенно не было, но домой я привезла несколько магнитов из этой поездки.
Мы зашли в небольшой ресторан выпить кофе. Настроение было отличное - поездка получилась замечательной, мы сделали много хороших фотографий. Цены в ресторане тоже порадовали - бокал вина, салат и кофе - всего за 5 евро. Чудесно же.
И вот мы, расслабленные и благодушные, вышли из ресторана, намереваясь продолжить путь домой. Но не проехали мы и 5-ти минут, как нас остановила дорожная полиция. Рядовая проверка - ничего особенного. Нас быстро отпустили... потому что еще через километр нас ждала уже другая проверка - проверка оплаты платной трассы, которую мы не оплатили. Н-да. В общем попадос был на 100 евро. Вот это обратная сторона чешского гостеприимства.
Вернувшись домой, я решила проверить e-mail и прочие обновления на myspace, VF и так далее. Так вот на Myspace меня ждал премилый сюрприз - сообщение от Кеймона, моей несостоявшейся немецкой любви. Засранец будто почувствовал, что я была совсем рядом.
.... once upon a time there was a girl...
and she was beautiful...........................
Hey sweety..... =]
How are you? Long time no talk... I just saw a pic of you and thought I should drop by and write you =]
How's your life goin?
Hope to hear from you soon!!!!
hugs,
Kaymon

Спасибо тебе большое. Эти слова быстро вылечили меня и теперь я с легкостью могу забыть тебя, как победитель, который не сделал первый шаг.

А теперь я в Москве. Чуть больше, чем через месяц я снова улетаю в Польшу. Я ищу свадебное платье, всякие аксессуары и прочие важные мелочи. Подруг, которые могли бы как-то помочь советом, у меня нет. Я уже не помню, когда с кем-то говорила просто так, не по делу.

---

Международная конференции по глобальным проблемам всемирной истории. 26-27 января 200

РАС ГРЭНАТА (США)
КРИТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ОФИЦИАЛЬНОГО ВЗГЛЯДА НА АУШВИЦ В СВЕТЕ ХИМИИ И ТЕХНОЛОГИИ

Благодарю за представление и поздравляю Юргена Графа и всех организаторов с открытием Московской конференции. Последний раз я был в Москве в 1995 году вместе с Карло Маттоньо и Юргеном Графом. Мы проводили работу в архивах с документами по концлагерю Аушвиц, вывезенными советскими войсками из Германии в январе 1945 г. Мне приятно вновь побывать в Москве, на этот раз с докладом о некоторых выводах по Аушвицу. Эти выводы отличаются от официальных и сделаны они немецким химиком Гермаром Рудольфом и итальянским ученым Карло Маттоньо.

Согласно официальной версии, Аушвиц был крупнейшим так называемым “лагерем смерти” или “лагерем истребления” евреев в системе германских лагерей во время Второй Мировой войны. Считается, что он представлял собой гигантскую фабрику смерти, где использовались в основном газовые камеры и крематории. Об этом свидетельствуют фантастические показания свидетелей в рамках абсурдных фактов о так называемом “истреблении евреев”.

Одно из самых абсурдных измышлений – это многократное, в духе Оруэлла, само использование термина “истребление”. Каждое слово, как известно, имеет значение, и если нам говорят, что людей уничтожали, то в живых не должно было остаться никого. Но, как заметил профессор Артур Буц, евреи оставались там и после их истребления! Как это понять?

Если воспроизвести всю ахинею о Холокосте, которая считается официальной точкой зрения на Аушвиц, то можно было бы составить целый том из нелепостей, лжи, мошенничества, обмана и клеветы. Аушвиц именуется “политкорректными” самым страшным из всех так называемых “лагерей истребления”. Я больше не буду утомлять вас цитатами, клеймящими Германию на все лады, но, дамы и господа, если вы запомните хотя бы один факт из моего сегодняшнего выступления, знайте, что не только в Аушвице, но и ни в одном другом из так называемых “лагерей истребления”, немцы не совершали массовых убийств, как утверждают победители: нигде – и уж, конечно, не с использованием газовых камер и не в крематориях, вопреки Энциклопедии Холокоста, имеющейся в школах и библиотеках, и вопреки данным из обязательного курса по изучению Холокоста. Это возмутительно! Это больше, чем подлая ложь, что само по себе отвратительно.

Еще хуже волновой эффект лжи о Холокосте, выполнявший роль защитного пропагандистского буфера для евреев, основавших в 1948 г. государство Израиль. Критика евреев и международного еврейства за агрессивные кровавые акты экспансии, направленные против Палестины и всего Ближнего Востока, является табу номер один, не говоря уже о том, что эта историческая ложь с 1945 года превратила Германию в дойную корову для международного еврейства. Это самая крупная денежная компенсация за всю мировую историю! Критикам щедро раздаются ярлыки антисемитов, что снижает их сопротивление, и позволяет евреям искажать факты. Сегодня они задают тон во всем мире, используя свое господство в средствах массовой информации. Сегодня под вопросом само выживание Запада.

Но далеко не все позволяют себя обмануть, – постоянно увеличивается число людей, пришедших к выводу, что Холокоста не было, невзирая на показания так называемых “очевидцев”. Мы должны осмелиться говорить честно и распространять добрую весть! Разве это не добрая весть, что люди, считавшиеся погибшими, оказались на деле живы?

Согласно официальной историографии, концлагерь Аушвиц начал функционировать в 1940 г. как обычный концентрационный лагерь, но через 2 года, как нам рассказывают, т.е. к 1942 г., он якобы стал огромным “лагерем истребления”, и с 1942 г. по осень 1944 г., согласно официальным историкам, в тамошних газовых камерах погибло огромное количество евреев.

Вплоть до 1990 г. администрация музея Аушвица настаивала на факте гибели в этом концлагере не менее 4 миллионов человек!

Сегодня этот абсурд не воспринимается всерьез ни одним западным историком, заботящимся о своей репутации. Рауль Хилберг (Hilberg) в своем классическом труде Die Vernichtung der europaischen Juden (Fisher Taschenbuch Verlag 1997, стр. 946) пишет об 1 миллионе евреев и 300 000 не евреев, погибших в Аушвице. В 1994 году французский ученый Прессак (J.C. Pressac), превозносимый прессой как ведущий специалист по Аушвицу, сократил общее число жертв Аушвица от первоначальной цифры 711 000 человек до 631 000 человек (Die Krematorien von Auschwitz, Piper Verlag, 1994, стр. 210).

Все эти цифры, мягко говоря, вымысел, потому что согласно документам, за все время существования лагеря, в Аушвице умерло около 150 000 заключенных, половина из которых были евреями, и основной причиной смерти были болезни! Все документы, относящиеся к смертельным отравлениям в газовых камерах, основаны только на показаниях свидетелей. На приблизительно 130 тысячах страниц германских документов, относящихся к этому крупнейшему концлагерю, не найдено ни малейшего указания на газовые камеры для уничтожения людей.

Поэтому хваленая книга Прессака Крематории Аушвица (Die Krematorien von Aucshwitz) стала для меня откровением. Во введении автор рассказывает нам, что он опирался на документы, а не на свидетельские показания.

Однако, читая эту книгу, мы с удивлением обнаруживаем, что Прессак постоянно использует цитаты из свидетельских показаний по газовым камерам в качестве источника!

Нас не удовлетворяют свидетельские показания, потому что их ненадежность хорошо известна. Приведу один пример. Существовало большое количество свидетельских показаний об уничтожении людей в газовых камерах в западных лагерях – Бухенвальде и Дахау, но на сегодняшний день историки пришли к выводу, что этого не было. Когда дело доходит до расследования так называемого крупнейшего убийства в истории человечества, ревизионисты работают подобно детективам из “убойного отдела”. Они изучают следы преступления, орудие преступления (в данном случае это газовые камеры), все вплоть до расположения тел. Возникают два главных вопроса:

* Были ли технически возможны описанные очевидцами массовые умерщвления газом в камерах Аушвица?
* Было ли возможно сжечь предполагаемое число трупов в лагерных крематориях?

Американец Фред Лейхтер (Leuchter) и немец Гермар Рудольф (Rudolf) искали ответ на первый вопрос.

Опубликованная в 1988 году книга Лейхтера была озаглавлена Технический доклад по так называемым газовым камерам в Аушвице, Биркенау и Майданеке (Польша) (An Engineering Report on the Alleged Gas Chambers at Auschwitz, Birkenau and Majdanek, Poland), Samisdat Publishers, Toronto, 1989. Книга Лейхтера положила начало исследованиям, хотя и содержала некоторые ошибки. На смену ей пришло более научное исследование немецкого химика Гермара Рудольфа Экспертиза Рудольфа (Das Rudolf Gutachten, Cromwell Verlag, London, 1993).

Второй вопрос, касающийся кремации, изучался итальянцами Карло Маттоньо (Mattogno) и Франко Деана (Deana). Их новое большое исследование по крематориям Аушвица вскоре увидит свет в Италии. Впервые оно было полностью опубликовано в Германии (“Die Krematoriumsofen von Auschwitz-Birkenau” в E. Gauss, Grundlagen zur Zeitgeschichte, Grabert Verlag, Tubingen, 1994).

Сейчас мы перейдем к рассмотрению данных, полученных Рудольфом, по так называемым газовым камерам Аушвица.

Разве это не позор, что до появления Доклада Лейхтера не существовало ни одного научного труда по так называемым газовым камерам Аушвица. Скажем прямо: даже в случаях единичного убийства существует установленная юридическая процедура по изучению орудия убийства, но в данном случае нас постоянно забрасывают обвинениями в крупнейшем массовом убийстве в истории без предъявления каких-либо научных и судебных отчетов о предполагаемом орудии (орудиях) убийства. Вдумайтесь в это!

Напомним, что только в 1988 году – т. е. через 45 лет после совершения предполагаемого преступления – Эрнст Цундель (Zundel) по предложению профессора Роберта Фориссона (Faurisson) направил эксперта по оборудованию для казней Фреда Лейхтера (Leuchter) в Аушвиц для расследования, результатом которого стал доклад с выводами, гласившими, что подобное оборудование не могло использоваться в качестве орудия массового уничтожения, как это утверждали свидетели. На смену наспех составленному докладу Лейхтера пришел более основательный доклад химика Гермара Рудольфа с аналогичными выводами, что оборудование Аушвица не могло служить орудием массового уничтожения.

Позор тем “официальным историкам”, которые полагали или просто делали вид, что крупные кремационные установки в лагерях использовалось не только для сжигания жертв часто происходивших, несмотря на интенсивную дезинфекцию, эпидемий, но и для массового уничтожения евреев.

Кстати, нам говорили, что некоторые помещения крематориев были переоборудованы для отравления людей удушающим газом Циклоном В. Свидетели утверждали, что одна “газовая камера” была в крематории I на территории главного лагеря (Аушвиц I). Предполагалось, что в Биркенау, расположенном в полутора милях от Аушвица, было еще 4 “газовых камеры” в крематориях II-V. Говорили также, что 2 фермы за пределами лагеря были переоборудованы для тех же целей.

Помещения или камеры, где проводилась дезинсекция одежды, постельных принадлежностей и т. д. Циклоном В, еще существовали в конце 20 века, и на первоначальных немецких планах зданий они обозначены как “газовые камеры”. Этот термин обозначал в то время то, что мы сегодня назвали бы дезинфекционным оборудованием. Эти дезинсекционные камеры были оборудованы тамбурами и имели на фронтонах по два круглых отверстия примерно 20 дюймов в диаметре, оснащенных воздухозаборниками и вытяжными вентиляторами. В то время в крышах было по три вентиляционных канала и по три печи в камерах. Итак, эта “газовая камера” с топками и вентиляцией должна была удовлетворять минимальным требованиям для безопасной дезинфекции вещей.

Что касается газовой камеры в главном лагере Аушвиц I, то имеются лишь показания свидетелей, но нет никаких материальных или документальных свидетельств о ее существовании, и даже официальный историк истэблишмента Прессак лично констатирует, что для показаний свидетелей характерны противоречия, нестыковки и техническая невозможность осуществления предполагаемых преступлений. Давайте сосредоточимся на впускных люках и вентиляционных отверстиях этой “газовой камеры”. Поэтажный план здания времен начала войны показывает, что она была спроектирована и построена как обычный крематорий с моргом.

Говорят, что морг был переоборудован в “газовую камеру”, и для поступления Циклона В в крыше были позднее проделаны 3 или 4 люка, и еще 1 или 2 люка для мощных вентиляторов. Утверждают, что в 1944 году крематорий был переоборудован под бомбоубежище, и что так называемые впускные люки для Циклона В были уже наглухо заделаны предположительно в конце апреля или начале мая 1942 г.

Утверждают, что после войны крыша была восстановлена и в результате реконструкции люки для Циклона В были скрыты. Впускные люки, которые еще можно было видеть в конце 20 века, были установлены польским музеем Аушвиц – но не там, где они первоначально располагались, согласно данным Прессака, а в местах удобных для обозрения. На данный момент изменения, внесенные коммунистической послевоенной администрацией лагеря, признаны фальсификацией, и французский журнал L’Express 19/25.1.1995 подтвердил это заголовком статьи: “Там (в Аушвице) все фальшивое”.

Гермар Рудольф указывает, что нет достоверных свидетельств существования каких-либо люков для впуска Циклона В, чтобы признать использование этих сооружений во время войны как “газовых камер”. Как сказал французский профессор Робер Фориссон: “Если не было впускных отверстий, то не было и Холокоста” (No holes, no “Holocaust”). Отсутствует также наружный вход, через который предполагаемые жертвы должны были входить в “газовые камеры” – отсюда следует, что показаниям свидетелей нельзя доверять – или, по словам того же Фориссона: “Если не было входных дверей, то не было и уничтожения людей” (No doors, no destruction).

Так называемые “газовые камеры” в Биркенау находились в крематориях II и III, и на самом деле представляли собой морги, где хранились тела перед кремацией.

Эти крематории можно сравнить с другими гражданскими крематориями, построенными в Германии в то время, а также с современными сооружениями, и вновь подчеркивается, что не существует достоверных свидетельств подачи Циклона В снаружи, и что там имелись вентиляционные, а не отопительные установки. Гермар Рудольф делает абсолютно точный вывод, что так называемые входные люки для газа были добавлены только после взрыва зданий, т. е. после ухода немцев. Вновь повторю слова Фориссона: “Если не было впускных отверстий, то не было и Холокоста” (No holes, no “Holocaust”).

Что касается Крематориев IV и V, то по ним существует всего несколько документов, а также противоречивые и недостоверные показания свидетелей. Жан-Клод Прессак был единственным, кто подошел к теме “истребления” с технической точки зрения. Согласно Прессаку, две западные неясного предназначения камеры с топками, а также их вестибюли могли служить как “газовые камеры”, но нет сведений об установке в них вентиляционного оборудования до мая 1944 г., когда предположительно началось так называемое уничтожение венгерских евреев. Хотя Прессак и предъявляет фотокопию, он не может указать, откуда она снята. Согласно его копии, вентиляционная шахта должна была выходить в дополнительную трубу крематория IV, но эта труба не видна на аэрофотоснимках, сделанных в мае, июне и сентябре 1944 г.

Что еще более странно, в помещениях, обозначенных как “газовые камеры” и расположенных рядом с хранилищем топлива и медицинскими кабинетами, не было вентиляционных труб, в отличие от всех остальных помещений в двух крематориях. Фактически, сам Прессак указывает, что из-за отсутствия вентиляции газ распространился бы по всему зданию, и это привело бы к остановке работы на длительное время. Он же добавляет, что вследствие технической непригодности, процесс отравления газом в этих камерах представляет собой явную нелепость. Это еще раз доказывает, насколько “точны” в своих показаниях “свидетели”.

Что касается ферм или “бункеров” I и II и обмывочных бараков, предположительно находившихся на западе и северо-западе от лагеря Биркенау, то ни их расположение, ни их устройство не установлены, и Прессак считает показания так называемых очевидцев противоречивыми. Хотя так называемая ферма или Бункер II иногда видна на снимках с воздуха, нигде не обнаруживается следов так называемой Фермы I. Однако Гермар Рудольф указывает, что он получил сведения от Майкла Гартнера (Gaertner) о существовании документа эсэсовской администрации лагеря, приказывающего установить дезинфекционное оборудование в имеющейся ферме в Биркенау. Этот документ, по его мнению, и стал источником слухов, но очевидно, что на деле подобное оборудование должно было служить для уничтожения вшей. Рудольф напоминает нам, что немцы даже разработали хорошо известную сегодня микроволновую технологию для уничтожения вшей, и что они установили это очень дорогостоящее оборудование в Аушвице, чтобы предотвратить тиф, переносчиком которого, как известно, являются вши.

Конечно, в принципе любое помещение можно рассматривать как потенциальную десинсекционную камеру, но и самое примитивное сооружение должно быть оснащено вытяжным вентилятором и возможно даже отопительной системой, и помещение без вентиляционной системы нельзя серьезно рассматривать как функционирующую газовую камеру. Для осуществления же казней в газовой камере были необходимы впускные отверстия для газа, подаваемого снаружи. Сегодня считается, что в концлагере Аушвиц была так называемая “газовая камера”, в которой большое число людей предположительно было уничтожено удушающим газом во время Второй Мировой войны: это Морг I при Крематории II, но Гермар Рудольф разъясняет, что вопреки всем показаниям свидетелей, с технической точки зрения эти сооружения не могли использоваться для массового отравления людей смертельным газом, т.к. в то время они не были оборудованы впускными отверстиями в потолке для Циклона В.

Что касается образования осадка цианистоводородной кислоты, Гермар Рудольф указывает, что даже поверхностный осмотр дезинфекционных камер Строений 5а и 5b в Биркенау сразу же показывает химику, что он имеет дело с очень распространенным веществом, известным как окисленное железо. Окисленное железо является чрезвычайно устойчивым соединением, образующимся при взаимодействии цианистоводородной кислоты с железом или железистым цианидом. Железо очень широко распространено в природе, наиболее часто оно встречается в виде оксида железа или ржавчины; оно содержится в песке для строительных материалов, поэтому последние часто имеют охристый или красноватый оттенок.

Гермар Рудольф объясняет также причину устойчивости окисленного железа. Это чрезвычайно устойчивый пигмент – нерастворимый в воде, устойчивый к кислотным дождям и солнечному свету. Поэтому, если окисленное железо образовалось на стене и в стене, то можно ожидать, что оно будет присутствовать там очень длительное время. Рудольф указывает, что если это вещество аккумулировалось в кирпичной кладке, и если влага способствовала преобразованию солей цианистоводородной кислоты в окисленное железо, то даже через 50 лет не будет наблюдаться ощутимого снижения содержания цианистого водорода. Но Рудольф приводит пример того, как средства массовой информации обошлись с этими фактами. Существовал доклад, выпущенный агентством прессы Германии DPA и переданный практически во все главные немецкие ежедневные газеты и выпуски новостей на радио. Неизвестный эксперт утверждал, что цианистоводородные соли сохраняются лишь несколько месяцев. Далее Рудольф говорит, что когда навели справки в Штутг!

артском отделении DPA, выпустившем этот пресс-релиз, выяснилось, что главный редактор, некто Альберт Мейнеке просто выдумал эту историю. Таким образом, Гермар Рудольф убедился, что даже агентство прессы DPA публикует фальшивки.

По поводу дезинфекции и дезинсекции Рудольф указывает, что обычные помещения были переоборудованы в дезинфекционные камеры, – были сделаны газонепроницаемые двери и окна для обеспечения достаточного количества тепла и вентиляции.

Люди, выполнявшие эту работу, носили защитные маски, т. к. они проводили Циклон В для дезинфекции по полу вещевой камеры. Позднее были построены специальные сооружения с системами тепловой и воздушной циркуляции, но Рудольф указывает, что эти сооружения были небольшими по размеру из-за довольно высокой цены на инсектицид. В зависимости от размеров сооружения и вида паразитов, подлежащих уничтожению, концентрация цианистого водорода варьировалась от 0,5 до 2 % к объему, временные затраты составляли от 2 до 10 часов и более. Дезинсекционные камеры в строениях 5а и 5b в Биркенау были построены только для дезинфекции, поэтому там были вентиляционные, отопительные и аэрационные трубы, но довольно маленький размер помещений делал их функционирование слишком дорогостоящим.

Помещения имели площадь около 130 кв. м. и объем примерно 400 куб. м. Чтобы использовать все помещение для дезинсекции, надо было, чтобы в Циклоне В содержалось по крайней мере 4-5 кг цианистого водорода. Итак, если бы проводился один цикл фумигации в день, то только для этих помещений потребовалось бы 3,6 тонн Циклона В в год, т. е. около половины всех поставок (7,5 тонн) Циклона В в Аушвиц в 1942 году. Если учесть, что в Биркенау были также другие дезинсекционные помещения различных размеров, в которых применялся цианистый водород, и что бараки также обрабатывались эти инсектицидом, то становится ясно, что доставленное в Аушвиц количество Циклона В соответствовало нормам обычной дезинфекции. Даже Прессак полагает, что 95-98% всего поставленного в лагерь Циклона В использовалось для дезинсекции, он даже цитирует данные Нюрнбергского трибунала, поддерживающие эти выводы. Фактически, если принимать во внимание количество заключенных в лагере Аушвиц, то поставки туда Циклона В!

не превышали его поставок в другие концлагеря, где, по общепризнанным сведениям, людей не уничтожали. Естественно, что объем поставок Циклона В в лагерь прямо зависит от количества заключенных (с учетом будущих узников). Тем не менее, объем годовых поставок в Аушвиц был недостаточным, т. к. невозможно было предотвратить эпидемии сыпного тифа. Это также показывает, что в дезинфекционные камеры строений 5а и 5b могли быть задействованы только один раз в день.

Когда химик Рудольф изучал показания по уничтожению людей смертельным газом, то ему не удалось обнаружить ни одного правдивого с точки зрения науки свидетельства, и это естественно. Так называемые “очевидцы” сами себе противоречили. Процедура дачи свидетельских показаний частично проводилась до заседаний суда, и многие “свидетели” просто повторяли слово в слово то, что они читали или слышали от других. В доказательство этого мы еще раз подчеркнем, что показания свидетелей изобилуют теми же абсурдными или неправдоподобными фактами. Приведу два примера: 1. Свидетели утверждали, что уборка в газовых камерах проводилась через невероятно короткий срок – от нескольких минут до получаса, в то время как на самом деле Циклон В испаряется из гранул по крайней мере 2 часа. Поэтому требовалось не менее 2 часов, чтобы газ полностью испарился и рабочие могли без опаски зайти вовнутрь. 2. Свидетели говорили, что за 15 минут сжигалось 3 трупа, в то время как на самом деле для сжигания только одного трупа требовался 1 час.

Результаты анализов показывают, что на основе контрольных образцов можно наблюдать, что в так называемых “газовых камерах” выявлена та же концентрация осадка цианистого водорода, что и в любом взятом наугад строении. Иными словами, как говорит Рудольф, концентрация недостаточная, чтобы дать достоверное научное истолкование. Это также доказывается на примере образца № 25, взятым с разрушенной баварской фермы, где содержание цианидов было самым высоким из всей группы образцов. Если мы сравним эти данные с данными осадков из дезинсекционных бараков, варьирующими в пределах от 1 000 до 10 000 мг/кг, то получится, что штукатурка (не стена целиком!) содержит от 0,1 до 1% цианидов.

Касаясь химического анализа, Гермар Рудольф указал, что перед взятием на пробу образцов из так называемых “газовых камер” Аушвица, важно удостовериться в их оригинальности. По удачному стечению обстоятельств “газовая камера” (морг 1) при крематории II сохранился почти в первозданном виде и тщательно оберегался. Согласно официальной точке зрения и мнению Прессака, это было основное место предполагаемых массовых отравлений смертельным газом. Поэтому взятие оттуда материала для образцов имело смысл. По словам Рудольфа, если в “газовых камерах” образовался осадок окисленного железа, то это именно то, что требуется доказать. Ученый указывает, что на данный момент имеется 3 достоверных образца, взятые Лейхтером, Рудольфом и Боллом, что дает возможность заинтересованным лицам обратиться к этим источникам за дополнительной информацией.

Рудольф указывает, что стены дезинфекционных помещений основательно насыщены соединениями цианистоводородной кислоты (некоторые из них проявились в виде окисленного железа), особенно на сырых участках поверхности за счет аккумуляции. Это объясняется исключительно как последствия фумигации цианистым водородом.

Гермар Рудольф указывает, что критики Маркевич (Markiewicz)и ван Пелт (van Pelt) проигнорировали научные факты и ошибочно утверждали, что окисленное железо исчезает под влиянием окружающей среды. Он сообщает, что в 1999 году профессор Джеймс Рот (Roth) из аналитической лаборатории Альфа, который в 1998 году анализировал образцы Лейхтера, сделал крайне нелепое замечание, что цианистый водород не может проникать в строительный материал глубже, чем на 0,01 мм, подразумевая при этом, что все исследованные образцы были взяты с поверхности стен. Но Рудольф подчеркивает, что его образцы под номерами 11, 13, 17, 19b и 23 были взяты с более глубоких слоев штукатурки, и это доказывает ошибочность мнения профессора Рота. Поскольку штукатурка и известь очень пористые вещества, подобное утверждение несостоятельно, и Рудольф недоумевает, зачем профессору аналитической химии распространять столь нелепую ложь.

Выводы Гермара Рудольфа таковы:

Исследование устройства помещений предположительно использовавшихся для массового отравления людей показало, что так называемые “газовые камеры” Аушвица – морг крематория главного лагеря и морги 1 (они же “газовые камеры”) крематориев II и III не имели приспособлений для впуска отравляющего газа. Отверстия, наблюдаемые в потолках сегодня, были добавлены после войны. Если данные выводы до сих пор не опровергнуты, то одно это доказывает, что какие бы то ни было массовые отравления газом, включая засвидетельствованные, были здесь совершенно невозможны.

Изучение причин образования и долговременной устойчивости осадка цианистоводородной кислоты в стенах исследуемых сооружений (“газовых камер” и дезинфекционных камер для материальных объектов), а так же результаты анализов образцов кирпичей этих сооружений в Аушвице, показали:

1. Цианистоводородная кислота, образующая в результате реакции окисленное железо в кирпичных стенах и т.д., остается устойчивой в течение нескольких столетий. Процесс разложения ее требует примерно столько же времени, сколько и разложение самого кирпича, из которого построены стены. Отсюда следует, что осадок цианида, если он образуется, должен присутствовать в фактически неизменном количестве и в наши дни, независимо от влияния окружающей среды. Наружные стены дезинфекционных зданий BW5a/b в Биркенау, по сей день сохраняющие синий оттенок и содержащие высокий процент цианида, служат тому доказательством.
2. При таких условиях засвидетельствованные массовые отравления цианистоводородной кислотой, вероятно, привели бы к тому, что в исследуемых помещениях появился бы осадок цианида в примерно той же пропорции, что и в камерах для дезинфекции вещей, в результате чего стены помещений приобрели бы голубой оттенок.
3. Однако фактически, в предполагаемых газовых камерах наблюдаются или незначительные следы осадка цианида, или они на том же уровне, что и в любом другом здании.

Поэтому Гермар Рудольф убежден, что единственный вывод, способный объяснить все эти факторы состоит в том, что в данных помещениях не могло производиться массовых смертельных отравлений Циклоном В при обстоятельствах, засвидетельствованных показаниями очевидцев, свидетелей в суде, журналистов, ученых и других пропагандистов Холокоста.

Теперь давайте перейдем к выводам Карло Маттоньо относительно технических аспектов кремационных печей и газовых камер Аушвица.

Карло Маттоньо уважает мнение французского профессора Робера Фориссона, одного из первых исследователей, поднявших вопрос о технических аспектах вопроса о существовании газовых камер в Германии во время Второй Мировой войны в концлагерях Аушвиц-Биркенау.

Фориссон заметил, что ни на одном из многочисленных судов над так называемыми нацистскими военными преступниками ни разу не прозвучал призыв к проведению технической экспертизы предполагаемого орудия преступления – газовых камер. Поэтому он начал техническое исследование сам, и даже изучил устройство подлинной газовой камеры в американской тюрьме. Это было важно, поскольку историография по этому вопросу напоминала работы по теологической догматике. К примеру, догматизм был продемонстрирован группой французских историков, составивших антинаучную декларацию по вопросу так называемой гитлеровской политики уничтожения во время Второй Мировой войны. По сообщению французской газеты Le Monde от 21 февраля 1979 года, эти историки сделали следующее заявление: “Мы не должны задавать себе вопрос, как было возможно технически столь массовое убийство. Оно было технически возможно, поскольку оно было. Это обязательная отправная точка для любого исторического исследования по этой теме”.

Попытка наложить табу не могла продлиться долго, и в скором времени французский фармацевт Жан-Клод Прессак, несмотря на ошибочные выводы, по крайней мере, создал впечатление, что он хочет изучить с технической точки зрения тему газовых камер и кремационного оборудования в немецких лагерях военного времени, в частности, в Аушвице. В 1989 году Прессак опубликовал на английском языке книгу Аушвиц: Оборудование и действие газовых камер (Auschwitz: Technique and Operation of the Gas Chambers). В 1993 году он опубликовал книгу на французском языке Les Crematoire d’Auschwitz: La Machinerie du meurtre de masse, а в 1994 году вышла ее английская версия “Механизм массового убийства в Аушвице” (The Machinery of Mass Murder at Auschwitz), вошедшая в антологию Анатомия лагеря смерти Аушвиц (Anatomy of the Auschwitz Death Camp), опубликованную издательством Indiana University Press совместно с United States Holocaust Memorial, Washington, D.C. Однако, дамы и господа, вопреки заголовкам своих книг, Прессак не нашел никаких доказательств существования газовых камер в Аушвице-Биркенау!

Это не преувеличение, и Карло Маттоньо при опровержении официальной точки зрения (точки зрения Прессака), напомнил бы нам вновь, дамы и господа, что среди тысяч документов в Москве и особенно в архивах хозяйственной части лагеря Жан-Клод Прессак не нашел никаких доказательств существования газовых камер в Аушвице-Биркенау. Проблема газовых камер – это проблема Прессака и официального мнения.

Перейдем к теме кремации. При научном изучении крематорских печей Аушвица-Биркенау следует сопоставить и решить две фундаментальные технические проблемы: мощность крематориев и потребление кокса. Прессак не дает научного сопоставления ни одной из этих проблем, ограничиваясь серией утверждений, разбросанных там и здесь по всей работе, пытаясь тем самым продемонстрировать, что кремационная мощность Крематориев II и III в Биркенау составляла от 800 до 1000 тел при максимуме 1440 тел в день, а мощность каждого из крематориев IV и V в Биркенау составляла 500 тел при максимуме 768 тел в день.

По вопросу потребления кокса в печах Аушвица-Биркенау Прессак не говорит ничего.

В книге Аушвиц: Оборудование и действие газовых камер Прессак утверждает, что с апреля по октябрь 1943 года в Биркенау было кремировано от 165 000 до 215 000 тел и использовано 497 тонн кокса, т.е. в среднем на кремацию одного тела уходило 2,6 кг топлива. Вдумайтесь в цифры.

Теперь, чтобы определить техническую значимость выкладок Прессака, рассмотрим проблему потребления кокса. В период с 31 октября по 13 ноября 1941 года в двухкамерной печи фирмы Топф в крематории Гузена, отделении лагеря Маутхаузен, было кремировано 677 тел взрослых людей, причем общее потребление кокса составило 20 700 кг. Это означает, что в среднем для кремации одного тела потребовалось 30,5 кг кокса. Поскольку в среднем производилось 52 кремации в день, и печь работала в непрерывном термическом режиме, можно заключить, что среднее потребление кокса было минимальным для печей данного типа. Это же утверждение корректно и относительно трех двухкамерных печей фирмы Топф в крематории Аушвица, т.е. там также требовалось в среднем 30,5 кг кокса для кремации одного тела взрослого человека.

Фактически, трех- и восьмикамерные печи в крематориях Биркенау обладали техническим преимуществом за счет своей конструкции, то есть было возможно значительное сокращение потребления топлива. Например, для кремации одного тела взрослого человека в трехкамерной печи требовалось 20 кг кокса, в то время как восьмикамерная печь потребляла 15 кг. Эти цифры соответствуют весу истощенного взрослого человека. Если бы нам потребовалось теоретически обосновать возможность газовых отравлений, то минимальное теоретическое потребление кокса в крематориях Биркенау составило бы в среднем 13 кг. Сравните эту цифру с данными Прессака – 2,6 кг.

Давайте перейдем теперь к вопросу о кремационной мощности крематориев.

Средняя продолжительность одной кремации в печах Топф в Аушвице и Биркенау составляла приблизительно 1 час. Эти печи спроектированы и построены для кремации одного тела. Фактически, малая почасовая теплоэффективность этих печей делала невозможным достижение рентабельной кремации путем сжигания двух и более тел одновременно с точки зрения потребления кокса и длительности процесса. Отсюда следует, что одновременная кремация четырех тел в час, как утверждает Прессак, тем более была технически неосуществима. Мы также должны помнить, что печам требовались перерывы в работе, по крайней мере, на четыре часа в день для очистки решеток от коксовых шлаков. Отсюда следует, что печи в Аушвице-Биркенау могли кремировать максимум 1 040 тел в день.

Согласно гипотезе Прессака, если учитывать процент погибших от удушения газом детей и их средний вес в соответствии с возрастом, пропускная кремационная способность могла быть выше – около 1 248 тел в день. Это вовсе не значит, что эсэсовское начальство Аушвица приказывало кремировать 1 248 или 1 040 тел в день – это просто максимальные теоретические значения.

Принимая во внимание все обстоятельства, мы можем утверждать, что хозяйственная часть Аушвица заказала 46 кремационных камер в компании Топф, поскольку существовала высокая вероятность смертельных эпидемий с уровнем смертности приблизительно 500 заключенных в день относительно среднего прогнозируемого числа заключенных 200 000 человек. Поэтому мощность крематориев полностью соответствовала запланированному росту числа заключенных с поправкой на возможные эпидемии тифа.

Конечно, можно было бы возразить, что цифра 1040 кремаций в день чрезмерно высока. Фактически, в Аушвице в августе 1942 года уровень смертности составлял в среднем 269 заключенных в день; поэтому максимальная мощность крематориев почти в четыре раза превышала реальное число умерших. Доказывает ли это преступные намерения немцев? Вряд ли. На территории Германии в 1939 году был 131 крематорий с примерно 200 печами с максимальной кремационной способностью 4 000 трупов в день, в то время как количество умерших за год составляло приблизительно 102 000 человек или в среднем 280 человек в день. Отсюда следует, что максимальная кремационная способность германских крематориев в 14 раз превышала фактическое число умерших. Следует ли из этого, что немцы собирались уничтожить все гражданское население Германии?

Резюме: По мнению Прессака и с официальной точки зрения, максимальная мощность кремационных печей в Аушвице-Биркенау примерно в 4 раза превышала реальную потребность, и минимальные затраты кокса на каждую кремацию составляли примерно одну пятую от среднего фактического потребления. Это означает, что выводы Прессака и официальная точка зрения на мнимые массовые кремации заключенных, якобы погибших от смертельного отравления газом, технически и исторически безосновательны.

Но изучение кремационных печей Аушвица-Биркенау предоставляет еще больше непосредственных доказательств, опровергающих тезис о массовых отравлениях газом. Вот эти три самых важных доказательства:

Первое доказательство относится к прогнозу количества кремаций на март 1943 года, сделанному эсэсовским руководством лагеря. Входящая запись хозяйственной части от 17 марта 1943 года представляет собой предварительные расчеты потребления кокса для четырех печей Биркенау. Обозначено время действия крематориев – 12 часов. В документе также упоминается прогнозируемое потребление кокса. Нетрудно подсчитать, что в день было возможно кремировать примерно 160 трупов истощенных взрослых.

С 1-го по 17-е марта средний уровень смертности составлял 292 заключенных в день, что соответствует 80% прогнозированного потребления кокса для кремационных печей. Это означает, что прогноз рассчитывался на основе среднего фактического уровня смертности плюс 20% запас. Сюда не включаются якобы погибшие от отравления смертельным газом лица, которых в то время по данным The Kalendarium of Auschwitz, должно было быть в среднем 1 100 человек в день. Отсюда следует, что если кремация погибших от газа заключенных не прогнозировалась хозяйственной частью, то это означает, что отравления смертельным газом не проводились.

Второе доказательство относится к потреблению кокса крематориями Аушвица-Биркенау. С 1-го марта по 25 октября 1943 года в крематории Аушвица-Биркенау было поставлено всего 641,5 тонны кокса. За этот период количество заключенных, умерших по естественным причинам, составляло 27 300 человек. Количество погибших якобы от отравления смертельным газом по данным The Kalendarium of Auschwitz было приблизительно 118 300 человек, что вместе составляет примерно 145 600 человек. Итак, для заключенных, умерших своей смертью, среднее потребление кокса составило 23,5 кг на сжигание одного трупа, что соответствует потребностям кремационных печей. Если же исходить из цифры 145 600 человек, то среднее потребление кокса составило бы 4,4 кг топлива на одно сжигание, что абсолютно невозможно и по термическим характеристикам печей, и по техническим причинам. Итак, количество кокса, поставленного в крематории с марта по октябрь 1943 года, также показывает, что кремировались только трупы заключенн!

ых, умерших по естественным причинам, и никаких массовых отравлений газом не проводилось. Я повторяю: никаких массовых отравлений газом не проводилось. И помните, что вопреки официальной точке зрения, никакие так называемые “кремационные шахты (cremation pits)” в этот период не использовались.

Третье доказательство касается срока службы стен кремационных печей, сделанных из огнеупорного кирпича. Прессак, представляющий официальную точку зрения, заявил в своей книге в 1993 году, что в Аушвице погибло 775 000 человека, и, по крайней мере, 675 000 из них было кремировано в крематориях Биркенау. Но число кремаций, указанное Прессаком, невозможно чисто технически. Инженер Рудольф Якобскоттер (Jakobskotter), говоря в 1941 году о печах фирмы Топф с электрическим нагревом, которые использовались в крематории Эрфурта, с огромной гордостью констатировал, что вторая кремационная печь способна выдержать 3000 кремаций, в то время как обычная огнеупорная кирпичная кладка выдерживает 2 000 кремаций. Двухкамерная печь Топф в Гузене выдержала 3 200 кремации, после чего ее нужно было демонтировать и заменять кирпичную кладку стен. Отсюда следует, что срок службы одной кремационной камеры составлял 1 600 сжиганий.

Но даже если допустить, что кремационные печи Аушвица-Биркенау использовались по верхнему пределу в 3 000 кремаций на одну камеру, возможное количество подлежащих кремации тел составило бы примерно 156 000. Прошу отметить, что согласно официальным выводам Прессака, общее число погибших заключенных равнялось 130 000, а кремация 675 000 тел потребовала бы по крайней мере четыре полные замены огнеупорной кладки во всех кремационных камерах. Только для Крематориев II и III потребовалось бы 256 тонн огнеупорных материалов, а время работы составило бы примерно 7 200 часов, но в архивах хозяйственной части, не уничтоженных эсэсовцами в Аушвице и досконально изученных Прессаком, нет ни единого намека на эту огромную работу. Отсюда следует, что замена стен никогда не проводилась. Учитывая также техническую невозможность кремации 675 000 тел в печах, можно сделать вывод, что в Аушвице-Биркенау никогда не проводилось массового уничтожения заключенных.

Сейчас давайте рассмотрим проблему самих газовых камер.

Базовый постулат Прессака, он же официальный взгляд на проблему, состоит в том, что крематории II и III были спроектированы и построены как обычные санитарно-гигиенические сооружения, но затем были переделаны в газовые камеры, где и совершались преступления. Что ж, не вызывает сомнений тот факт, что к концу 1942 года подвалы вышеназванных крематориев претерпели изменения относительно первоначальных планов. Бесспорно и то, что в помещениях, где находились печи, никаких преобразований относительно количества печей и их кремационной способности не производилось. В этом вся суть, потому что если крематории II и III были спроектированы как санитарные сооружения, соответствующие естественному уровню смертности в лагере, то их трансформация в орудия массового уничтожения потребовала бы соответствующего увеличения кремационной способности печных отделений, т.е. дополнительного количества печей. Этого, однако, не произошло. Прессаку ничего не оставалось делать, кроме как увеличить в три или четыре раза фактическую кремационную мощность печей и заявить, что печи, спроектированные как санитарные установки, вполне могли выдержать столь массовую кремацию жертв. Но в реальности дело обстояло иначе. В крематориях II и III была установлена газовая камера площадью 210 кв. м., в которой было возможно, согласно Прессаку, беспрепятственно осуществить газовое отравление сразу 1800 жертв (так называемые очевидцы в своих показаниях говорят даже о 3000!). Но потребовалось бы 75 камер, вместо имевшихся 15, только для кремации погибших за один день. Время кремации составило бы пять дней, что, по меньшей мере, привело бы к гигантскому затору в процессе массового уничтожения, делая его невозможным. Поэтому, тот факт, что помещение крематория не было оснащено дополнительными печами, показывает, что в переделке подвалов не было никакого криминала.

Прессак и официальное мнение утверждают, что крематории II и III были спроектированы и построены как обычные санитарно-гигиенические сооружения, но затем были переоборудованы в машины для убийства. Мы считаем, что после так называемого переоборудования, в крематориях сохранилось то же количество печей, что и планировалось в соответствии с уровнем естественной смертности заключенных. Мы считаем, что мощность вентиляторов в Морге I осталась на запланированном для обычного морга уровне. Итак, в чем же состоит так называемое переоборудование крематориев в преступных целях? И вновь мы делаем вывод, что никаких преступных намерений не было.

Хотя якобы “засвидетельствованная” массовая кремация трупов предположительно проходила весной и летом 1944 г. непосредственно в атмосферу, факт кремации был опровергнут Джоном Боллом с помощью фотографий, на которых отсутствуют какие либо ее следы. Одно только это опровергает так называемое уничтожение от 200 000 до 400 000 венгерских евреев, которое якобы происходило в течение 52 дней в период с мая по июль 1944 г.

В заключении я хотел бы сказать, что согласно официальной историографии, Жан-Клод Прессак считается ведущим специалистом по Аушвицу, а Рауль Хилберг – по Холокосту. Юрген Граф опровергает взгляды Хилберга в книге Колосс на глиняных ногах (Giant With Feet of Clay), а взгляды Прессака опровергнуты Рудольфом и Маттоньо.

Так называемые массовые газовые отравления в Аушвице, а также кремация такого огромного количества трупов были технически невозможны и поэтому не могли происходить.

Лагерь Аушвиц был огромным трудовым лагерем, точнее сказать, комплексом трудовых лагерей, где пострадало и погибло много людей разных национальностей, не только евреев.

Вряд ли кому известно, что в Аушвице погибло около 10 000 советских военнопленных; но в пропагандистских целях упоминаются только евреи, и число их значительно преувеличено.

Поскольку Аушвиц играет ведущую роль в пропаганде “Холокоста”, те, кто заинтересован в сохранении традиционного мифа об Аушвице, без боя не сдадутся. Они будут как можно дольше замалчивать научные выводы. Они будут запрещать дискуссии и прибегать к репрессиям. Гермар Рудольф и Юрген Граф считают себя изгнанниками. Если они возвратятся на родину, в Германию и Швейцарию соответственно, их посадят в тюрьму за подстрекательство – Volksverhetzung.

Я предвижу, что скоро все изменится.

Пусть мои внуки прочтут их имена в списках выдающихся историков нашего времени!

Дамы и господа, благодарю вас за внимание. Всего вам доброго.

---

Умирать полезно

Сегодня, как мне кажется, был очередной убогий день на работе, в течение которого меня ментально выебли во все дыры перед заслуженным долгими страданиями и мозгоебствами отпуском. 2 недели я буду вне общества, вне России, вне этого остоебашего говна, что жизнью повседневной зовется.
Утром зашла в вагон на Б.Дмитрия Донского. Хотела попасть скорее на работу с целью покинуть ее пораньше - вот и не стала дожидаться следующего поезда, чтобы занять свободное место. Всю дорогу ехала стоя. Занимательно, оказывается, наблюдать социальные взаимодействия ублюдского общества в условиях сельди в бочке.
Зашел какой-то престарелый мудак с ацки злой рожей. Пиздец просто - такая рожа, как будто у него в жопе еж, да к тому же жидовский еж. Зашел этот хуй, значит и спецом к девушке пристроился, чтобы за поручень держась, доебывать ее, задевая этой самой рукой по голове. Та терпела-терпела, но в один прекрасный момент решила вежливо попросить пойти на хуй сантиметров на писят. Тот только что не обосрался от негодования. Как это! Мы тут всем рабочим классом на работу едем, а тут комфорта захотелось. Это пиздец товарищи... Через человека мудаки стоят. Буквально. Едет дама. Лет 40. Выглядит очень хорошо. И прическа , и состояние кожи, и одежда - без особых нареканий. Но блядь! Она всех заебла, кто был вокруг! Не так стоишь, не так читаешь, не так едешь. Я думаю, что в таких ситуациях стоит проводить небольшие зачистки нездорового социума. И показательно и заебись как правильно.
А потом был 9-ти часовой рабочий день, который в России, почему-то, принято считать 8-ми часовым, почему-то, блядь. За этот пред-отпускной день мне выебли мозг, ссылаясь на всякую хуйню, стопятьсот раз, и домой я пришла с полноценным ощущением группового изнасилования. Люди, хуй на блюде. Если они умудряются устроить такой ад на рабочем месте, то что они могут сделать на ближнем востоке, найдя там нефть. Ебануться!
В общем, с некоторых пор все сложнее видеть прок в социальных взаимодействиях. Я думаю, что действительно - существует низшая раса и раса господ. И я не причисляю себя к какой-либо расе. Я просто живу так, чтобы другим это не мешало. Не потому что я жидкий альтруист или вегетарианский буддист, а потому что в мою человеческую голову приходят мыли о том, что я такая воссозданная, повторная и не уникальная. И меня это не мучает. Я с удовольствие каждый день иду в магазин после работы, покупаю там что-то гастрономически-интересное и провожу вечер в интернете. И мне это нравится. Потому что я свободна, не изгнана и т.п. Я удовлетворена поониманием благополучия текущего момента. Это так охуенно, как стакан водки посреди заиндевелой тундры.

@музыка: тувинской горловое пение

---

Suicide Note Lullaby

То, что люблю:
1. Анджей - потому что он настоящий.
2. Ливень - потому что он живой.
3. Сон - потому что он волшебный.
4. Темнота - потому что тихо.
5. Кровь - потому что она теплая.
6. Книги - потому что они родные.
7. Музыка - потому что не нужно говорить
8. Одиночество - потому что свобода
9. Плакать - потому что так легче
10. Бриллианты - потому что они непостижимые
11. Скошенная трава - пахнет детством
12. Море - потому что оно шепчет
13. Усталость - потому что быстрее засыпаешь
14. Почта - значит, иногда кто-то вспоминает
15. Снег - потому что он мягкий и невесомый
16. Одеяло - потому что оно укрывает
17.
Продолжение следует

@музыка: Suicide Note Lullaby

@настроение: Жду